Б. К. С. Айенгар «Йога Дипика. Прояснение йоги»

Вашему вниманию ниже приведена цитата из руководства по выполнению упражнений йоги Б. К. С. Айенгара «Йога Дипика. Прояснение йоги». Большой объем цитаты (18-51 страницы) обусловлен логикой подробного и поэтапного рассказа о специфике и культурных особенностях обычаев йогов. Цитата широко раскрывает терминологию и послужит отличным путеводителем для первого знакомства с темой йоги. Выдержки из труда великого основателя айенгар-йоги наглядно показывают, что физическая культура и физическое развитие не стоят для йога на первом месте. Приоритетной задачей, как видно из текста, является глубинная психологическая работа, изучение собственного ума, усмирение инстинктивного поведения и другие способы самопознания и саморазвития.

….

Практика йоги воспитывает в человеке важнейшее чувство меры и про­порции. Применяя его к собственному телу, нашему первому инструмен­ту, мы учимся играть на нем, извлекая максимум звучания и гармонии. С неослабным терпением мы культивируем и одухотворяем каждую нашу клетку, ежедневно вновь и вновь беремся за этот труд, раскрывая и вы­свобождая способности, которые иначе не нашли бы выхода, а значит, были бы обречены на гибель.

Каждый неработающий участок тканей и нервов, мозга и легких — вы­зов нашей воле и целостности. Если мы не услышим его, он может стать источником краха и смерти. Тот, кто имел честь общаться с г-ном Айен гаром, восхищаться точностью, изяществом и красотой его мастерства, получил возможность созерцать человека в первозданном совершенстве и чистоте, безоружного и не знающего стыда. Таким человека создал Бог- Творец, таким человек, сын Божий, был в саду Эдема еще до того, как вку­сил запретного плода. Древо познания породило еще много разных плодов. В зависимости от того, как мы пользуемся ими, они становятся сладкими пли горькими, ядовитыми или полезными. Но время, в которое мы живем, обязывает особенно тщательно растить и питать корни этого Древа. Кро­ме того, надо учитывать, что знания просто опасны для тех, кто, будучи не в ладу сам с собой, предпочитает применять их для управления други­ми, вместо того чтобы улучшать и совершенствовать самих себя.

Занятия йогой в течение последних пятнадцати лет убедили меня в том, что наше отношение к жизни почти всегда имеет физические соот­ветствия в организме. Так, всякие сравнения и критика должны начинаться с выравнивания левой и правой стороны тела, до тех пор пока не станут возможными даже более филигранные уточнения. Так, сила воли побуж­дает нас начать с вытяжения тела от пальцев ног до темени, чтобы побо­роть силу притяжения. Стремления и честолюбие начинаются, пожалуй, с ощущения веса и скорости, порождаемого свободно раскачивающимися конечностями, а не с длительного балансирования на одной стопе, обеих стопах или кистях рук, которое приносит устойчивость. Упорство воспи­тывается вытяжением тела в различных позах в течение нескольких минут подряд, а покой приходит со спокойным равномерным дыханием и рас­ширением легких. Сознание непрерывности и ощущение всеобщности приходят с пониманием неизбежного чередования напряжения и рас­слабления в вечных ритмах, подчиняясь которым, каждый вдох и выдох образуют один цикл, волну или вибрацию среди бесчисленных мириад, составляющих вселенную.

А какова альтернатива этому? Обиженные и ожесточенные прокли­нают существующий порядок вещей, ущербные критикуют праведных, властолюбцы пресмыкаются в мечтах о главенстве — трагическая картина, персонажи которой изливают свое раздражение и неустойчивость в глум­лении над другими.

Йога по Айенгару — жертвенное посвящение: сосредоточив внима­ние и волю, человек возлагает на алтарь самого себя, себя одного, чистого телом и умом. Возлагает непосредственно и чистосердечно — не жертву для всесожжения, а самого себя, поднявшегося предельно высоко в своем развитии.

Этот метод идеально приспособлен для предотвращения душевных и физических болезней, для общего укрепления тела, что неизбежно раз­вивает чувство уверенности в себе и своих силах. Он неразрывно связан с вселенскими законами: ведь уважение к жизни, правдивость и терпели­вость необходимы для ровности дыхания, спокойствия ума и твердости воли.

В этом-то и заключаются нравственные ценности йоги. И потому она требует полной отдачи, огромных усилий, преобразующих все существо человека. Тут нет места механическому повторению или фальшивым за­верениям, как бывает при благих намерениях и формальных молитвах. Йога по своей сути — живое действие в каждый момент нашего суще­ствования.

Я надеюсь, что «Прояснение йоги» г-на Айенгара даст возможность многим последовать его примеру и стать учителями, в которых так нуж­дается человечество. Если эта книга поможет распространению фунда­ментального искусства йоги и обеспечит ее практику на самом высоком уровне, я буду глубоко благодарен за то, что имел возможность участво­вать в ее представлении читателям.

Йегуди Менухин Лондон, 1964

Ступени йоги

Правильные средства столь же важны, как и конечная цель. Патанджали перечисляет эти средства, называя их восемью ступенями йоги на пути духовного поиска. Они таковы:

1. Яма — общие нравственные требования.
2. Нияма — самоочищение посредством дисциплины.
3. Асана — поза.
4. Пранаяма — ритмический контроль дыхания.
5. Пратьяхара — отвлечение и освобождение ума от власти чувств и внешних объектов.
6. Дхарана — концентрация.
7. Дхьяна — медитация.
8. Самадхи — состояние сверхсознания, наступающее в результате углу­бленной медитации, когда индивидуальный адепт (садхака) сливается с объектом медитации — Параматмой, или Вселенским Духом.

Яма и нияма контролируют страсти и эмоции, помогают жить в со­гласии с ближними. Асаны сохраняют тело здоровым и сильным. В конце концов йог освобождается от телесного сознания. Он подчиняет себе тело, превращая его в подобающее вместилище для души. Первые три ступе­ни — это внешний поиск (бахиранга садхана).

Две следующие ступени — пранаяма и пратьяхара — учат регулиро­вать дыхание и тем самым контролировать ум. Это помогает освободить чувства от порабощения объектами желаний. Эти две ступени йоги счи­таются внутренним поиском (антаранга садхана).

Дхарана, дхьяна и самадхи ведут йога в глубины его души. Йог не ищет Бога в небесах, зная, что Бог внутри, что Он — антаратма (внутреннее Я). Три последние ступени помогают ему поддерживать гармонию с самим собой и Творцом. Эти ступени называются духовным поиском (антаратма садхана).

Глубокая медитация приводит к единству познающего, познания и познаваемого. Созерцающий, созерцание и созерцаемое не существу­ют отдельно друг от друга. Так великий музыкант сливается со своим  инструментом и с музыкой, льющейся из него. Тогда йог пребывает в сво­ем естестве и осознает свое Я (атман) — часть Верховной Души внутри себя.

Человек идет к своему Творцу разными путями (марга). Деятельный реализует себя посредством карма-марги, в труде и долге постигая свою божественную сущность. Эмоциональный обретает реализацию посред­ством бхакти-марги — преданности и любви к личному Богу. Интеллекту­альный человек следует джняна-марге, к нему реализация приходит через познание. Созерцающий и размышляющий следует йога-марге и осознает свою божественную сущность посредством контроля над умом.

Счастлив человек, который благодаря проницательности и мудрости отличает действительное от иллюзии, вечное от преходящего и благое от приятного. Дважды благословен тот, кто знает истинную любовь и спо­собен любить все Божьи создания. Трижды благословен тот, кто трудится бескорыстно для блага других с любовью в сердце. Тот же, кто в своем смертном теле сочетает познание, любовь и самоотверженное служение, — тот свят. К нему идут паломники, как к месту слияния рек Ганга, Сарасвати и Джамуны, а увидевшие его обретут душевный покой и очистятся.

Ум — царь чувств. Победивший свой ум, чувства, страсти, мысли и рассудок — царь над людьми. Он достоин раджа-йоги — царственного союза с Вселенским Духом. Он обрел Внутренний Свет.

Подчинивший свой ум — это раджа-йог. Слово «раджа» значит царь. Выражение «раджа-йога» подразумевает полное владение своим Я. Хотя Патанджали объясняет методы контроля над умом, он нигде в своих афо­ризмах не утверждает, что эта наука — раджа-йога, он называет ее аштанга- йогой, или восемью ступенями йоги. Но, поскольку подразумевается полное владение собой, ее можно назвать и раджа-йогой. Сватмарама, автор книги «Хатха-йога-прадипика» (хатха значит сила, устремленное усилие), тот же самый путь называет хатха-йогой, так как он требует строгой дисциплины.

Принято считать, что раджа-йога и хатха-йога совершенно не сходны и даже противоположны одна другой, что «Йога-сутры» Патанджали каса­ются дисциплины духа, а «Хатха-йога-прадипика» Сватмарамы занимается лишь дисциплиной тела. Но это не так: хатха-йога и раджа-йога дополня­ют друг друга, образуя единый путь к освобождению. Альпинисту, чтобы взбираться на ледяные вершины Гималаев, нужны не только лестницы, веревки и обувь с шипами, но и физическая подготовка и дисциплина. Так и адепту йоги необходимы знания и дисциплина хатха-йоги Сватмарамы, чтобы достичь вершин раджа-йоги, о которой говорит Патанджали.

Путь йоги — исток трех остальных путей: карма-марги, бхакти-марги и джняна-марги. Он приносит спокойствие и умиротворенность и под­готавливает ум к абсолютному подчинению Богу, в котором все четыре пути сливаются вместе.

Читта Вритти. Колебания ума и их причины

Патанджали называет в своей «Йога-сутре» пять видов читта вритти, рож­дающих удовольствие и страдание. Они таковы:

Прамана — образец или идеал, в сравнении с которым определяются или оцениваются вещи и ценности. Его принимают на основании: (а) не­посредственного доказательства, т. е. восприятия (пратьякша); (б) вывода, заключения (анумана); или же (в) авторитетного свидетельства или со­общения, когда источник сведений проверен и оказался надежным и до­стоверным (агама).

Випарьяя — ошибочное мнение, ложность которого выявляется впо­следствии. Примеры: неправильный медицинский диагноз, основанный на ложных предположениях, или принятая прежде в астрономии теория, что Солнце вращается вокруг Земли.

Викалпа—фантазия или воображение, опирающееся только на сло­ва и не имеющее реальных оснований. Например, нищий может почув­ствовать себя счастливым, мечтая о том, как тратит миллионы. А богатый скряга может морить себя голодом, возомнив, что у него нет средств.

Нидра — сон, во время которого отсутствуют мысли и пережива­ния. Крепко спящий человек не помнит своего имени, родных, обществен­ного положения, он лишен своих знаний и мудрости и не помнит даже, что существует. Забываясь во сне, человек встает отдохнувшим. Но, если в момент засыпания в его ум проникают тревожные мысли, он не может как следует отдохнуть.

Смрити — память, сохранение впечатлений от пережитого. Есть люди, живущие давними переживаниями, хотя прошлое вернуть невоз­можно. Грустные или светлые воспоминания прочно связывают их с прош­лым, и они не могут разорвать эти путы.

Кроме того, Патанджали перечисляет пять причин читта вритти, вы­зывающих боль (клеша):

1. Авидья — невежество или незнание.
2. Асмита — чувство индивидуальности, обособляющее человека и вы­деляющее его из группы. Оно бывает физическим, ментальным, интеллек­туальным или эмоциональным.
3. Рага — привязанность или страсть.
4. Двеша — неприязнь или отвращение.
5. Абхинивеша — инстинктивная привязанность к земной жизни и плотским наслаждениям, боязнь быть отрезанным от них смертью.

Эти причины страданий находятся в глубине ума садхаки (искателя исти­ны) и подобны айсбергам, у которых видна лишь верхняя часть. Их надо кон­тролировать и упорно искоренять, иначе не будет покоя. Йог учится забывать о прошлом и не заботиться о будущем. Он живет в вечном настоящем.

Как ветерок колышет поверхность озера, искажая отражающиеся в нем образы, так и читта вритти нарушают спокойствие ума. Неподвиж­ные воды отражают окружающую озеро красоту. Когда ум остановлен, в нем отражается красота Я. Йог останавливает свой ум непрестанными стараниями и освобождением от желаний. Восемь ступеней йоги учат его, как достигнуть этого.

Читта-Викшепа: отвлечения и помехи

Отвлечения и помехи, препятствующие адепту в занятиях йогой, — это:

• вьядхи — болезнь, нарушающая физическое равновесие;
• стьяна — вялость или умственное нерасположение к труду;
• самшая — сомнение или нерешительность;
• прамада — равнодушие или бесчувственность;
• аласья — лень;
• авирати — чувственность, возбуждение желаний, когда умом овладе­вают чувственные объекты;
• бхранти даршана — ложные или неточные знания, иллюзии;
• алабдха бхумикатва — неспособность сохранять непрерывность мышления или концентрироваться, без чего нельзя увидеть реаль­ность;
• анавастхитаттва — непостоянство в удержании достигнутой после длительных упражнений сосредоточенности.

Есть и еще четыре отвлечения: (1) духкха — боль или несчастье, (2) даурманасья — отчаяние, (3) ангамеджаятва — неустойчивость тела и (4) шваса-прашваса — неровное дыхание.

Генерал, чтобы выиграть сражение, обозревает местность и позиции противника и планирует контрмеры. Точно таким же образом йог плани­рует завоевание Я.

Вьядхи. Понятно, что слабое здоровье или болезнь — первое из пре­пятствий. Для йога тело — важнейшее орудие. Если экипаж сломался, путешественник далеко не уедет. Если тело надломлено недомоганиями, ученик немногого достигнет. Физическое здоровье необходимо для мен­тального развития, поскольку ум функционирует посредством нервной системы. Когда тело болеет или нервная система поражена, ум приходит в беспокойство либо делается равнодушным и инертным. Тогда невоз­можны ни концентрация, ни медитация.

Стьяна. Вялый человек не имеет перед собой ни цели, ни энтузиаз­ма, ни пути, по которому следовать. Его ум и интеллект притупляются и ржавеют от бездеятельности. Горный поток сохраняет чистоту, потому что неустанно мчится, в канаве же вода застаивается, в ней не может быть ничего хорошего. Вялый человек похож на живой труп, потому что не мо­жет ни на чем сосредоточиться.

Самшая. Безрассудные, неверующие и нерешительные люди губят сами себя. Как им радоваться в этом мире, сейчас или в будущем, где им найти счастье? Ищущий должен верить в себя и своего учителя. Он должен быть убежден, что Бог всегда рядом с ним и никакое зло не может коснуться его. Как только в сердце возникает вера, она выжигает похоть, недоброжелательность, умственную леность, духовную гордыню и со­мнения. Освободившись от этих помех, сердце становится спокойным и безмятежным.

Прамада. Равнодушный человек полон самодовольства, не знает сми­рения и считает умным лишь себя одного. Он, конечно, знает, что правиль­но и что неправильно, но упорствует в своем безразличии к правильному, выбирая приятное. Ради удовлетворения эгоистических страстей и меч­таний о личной славе он сознательно и без колебания принесет в жертву всякого, кто окажется у него на пути. Такой человек слеп к Божьей славе и глух к словам Бога.

Аласъя. Чтобы убрать помеху лени, нужен неослабевающий энтузиазм (вирья). Ученик похож на влюбленного, постоянно стремящегося к свида­нию с возлюбленной и не поддающегося отчаянию. Надежда должна быть его щитом, а мужество -— мечом. Он должен быть свободен от ненависти и печали. С помощью веры и энтузиазма он преодолевает инертность тела и ума.

Авирати. Это сильнейшая тяга к чувственным объектам, даже если сознательно они уже отвергнуты. Освободившись от привязанности к чув­ственным вещам, йог учится радоваться им при помощи чувств, полно­стью ему подчиненных. Упражняясь в пратьяхаре, он обретает свободу от привязанностей и желаний и становится удовлетворенным и безмя­тежным.

Бхранти даршана. Человек заблуждающийся полагает, что он один узрел истинный свет. Его интеллект силен, но он лишен смирения и по­хваляется своей мудростью. Встать твердо на правильный путь и побороть эту слабость он может, общаясь с великими людьми и пользуясь их руко­водством.

Алабдха бхумикатва. Как альпинисту не удается достичь вершины из-за недостатка выносливости, так и человек, который не может преодо­леть неспособность к концентрации, не в состоянии стремиться к позна­нию реальности. Ему доступны лишь некоторые проблески, но ясно он ничего не видит. Он подобен музыканту, который услышал во сне боже­ственную музыку, но не сумел повторить ее после пробуждения и не может вновь увидеть тот же сон.

Анавастхитаттва. Человек упорным трудом приблизился к позна­нию реальности. Счастливый, гордясь своими достижениями, он ослабил усердие в занятиях. Добившись чистоты и высокой сосредоточенности, он подошел к последнему перекрестку. Но и на этой последней стадии необходимы непрерывные усилия, надо неотступно следовать по своему пути с беспредельным терпением и настойчивой решимостью, не допуская небрежности и непостоянства, которые мешают двигаться по пути осо­знания Бога. Ему надо ждать, пока благодать снизойдет на него. В «Катха Упанишаде» сказано: «Я нельзя осознать ни посредством учения и науче­ния, ни остротой ума, ни большими знаниями, но только стремлением Нему того, кого Он избрал. Истинно, такому человеку Я раскрывает свое подлинное бытие».

Чтобы преодолеть препятствия и достигнуть безмятежного счастья, Патанджали предложил несколько средств. Лучшее из них -— это сочета­ние четырех свойств: майтри (дружелюбия), каруни (сострадания), муди- ты .радости) и упекши (неодобрения).

Майтри — не просто дружелюбие, но еще и чувство единства (атмия- та) с объектом дружелюбия. Мать бесконечно счастлива успехам своих детей благодаря чувству единства с ними. Патанджали говорит, что май- трп — необходимая составляющая сукхи (счастья или добродетели). Йог г азвивает в себе майтри и атмияту ради общего блага и, не питая ни к кому па, обращает врагов в друзей.

Каруня — не просто выражение жалости и сострадания, не просто сочувственное проливание слез отчаяния при чужом несчастье (духкха). Это сострадание, соединенное с целеустремленной деятельностью для облегче­ния участи несчастных. Йог использует все свои ресурсы — физические, материальные, умственные и нравственные, — чтобы облегчить чужие .—падания. Он делится своей силой со слабыми, пока они не станут сильны­ми. Он делится мужеством с робкими, пока они не станут смелыми по его примеру. Он отвергает принцип выживания сильнейших, но дает слабым догаточно силы для того, чтобы выжить. Он становится на защиту всех и каждого.

Мудита — чувство радости при хорошем деянии (пунья) другого чело- пусть даже и соперника. Благодаря мудите йог избавляется от раздражеия и досады, потому что не выказывает гнева, ненависти или зависти к достигшему желанной цели, даже если ему самому это не удалось.

Упекша — не просто чувство неодобрения или презрения к человеку, впавшему в грех (апунья), или безразличие и высокомерное пренебрежение га. Это глубокая самопроверка, когда человек старается уяснить, как бы поступил он сам, встретившись с подобным искушением. Это и проверка того, насколько ты сам виноват в положении несчастного грешника, и по­метка вывести его потом на путь истинный. Йог понимает чужие ошибки, обнаруживая и изучая их сначала в самом себе. Такое самоисследование учит его быть милосердным ко всем.

Более глубокое значение этих четырех свойств — майтри, каруни, му- диты и упекши — недоступно пониманию беспокойного ума. Мой опыт привел меня к выводу, что обыкновенному человеку, мужчине или жен­щине, из любого общества можно достигнуть спокойствия ума, упорно работая над двумя из восьми ступеней йоги Патанджали, а именно над аса­нами и пранаямой.

Ум (манас) и дыхание (прана) тесно связаны, активность или останов­ка одного воздействуют на другое. Поэтому Патанджали и рекомендует пранаяму (ритмический контроль дыхания) для достижения умственного равновесия и внутреннего спокойствия.

Шишья и гуру: ученик и учитель

«Шива-самхита» разделяет учеников (садхака) на четыре класса:

• мриду (слабый);
• мадхьяма (средний);
• адхиматра (высший)
• адхиматратама (наивысший).

Только один последний способен пересечь океан видимого мира.

Слабым ученикам недостает энтузиазма, они критикуют учителей, жадны, склонны к дурным поступкам, много едят, подвержены влиянию женщин, непостоянны, трусливы, болезненны и несамостоятельны. У них грубая речь и слабый характер, им не хватает мужества. Гуру (учитель или наставник) ведет таких искателей лишь по тропе мантра-йоги. Такой садхака может достичь просветления за двенадцать лет, если будет очень стараться. (Слово «мантра» образовано от корня «ман» — «думать». Ман­тра означает «священная мысль» или «молитва, повторяемая с полным пониманием ее значения».) Требуется время, нередко долгие годы, чтобы мантра прочно укоренилась в уме слабого садхаки. И еще больше времени, чтобы она дала плоды.

У среднего ученика ум ровен, он способен выдержать невзгоды, стре­мится работать лучше, говорит деликатно, умерен во всех отношениях. Распознав эти качества, гуру обучает его лайя-йоге, которая приносит освобождение (лайя означает «преданность», «поглощенность» или «рас­творение»).

У искателя высшего типа устойчивый ум, он способен к лайя-йоге, мужествен, независим, благороден, милосерден, снисходителен, правдив, храбр, молод, почтителен, преклоняется перед своим учителем, тверд в занятиях йогой. Такой ученик может достичь просветления через шесть лет практики. Гуру обучает таких энергичных людей хатха-йоге.

Полный великой мужественности и энтузиазма, приятной наружности, отважный, знающий священное писание, усердный в занятиях, здраво­мыслящий, неунывающий, сохраняющий молодость, размеренный в еде, владеющий своими чувствами, не знающий страха, чистый, искусный, щедрый, помогающий всем, твердый, умный, независимый, снисходи­тельный, с хорошим характером, с деликатной речью, преклоняющийся перед своим гуру — таков наивысший тип искателя. Он годен для всех форм йоги и может достичь просветления за три года.

Хотя в «Шива-самхите» и «Хатха-йога-прадипике» говорится о воз­можных сроках достижения успеха, Патанджали нигде не определяет, сколько времени требуется, чтобы душа человека достигла единения с Бо­жественной Вселенской Душой. Он говорит, что ум делают безмятежным и спокойным абхьяса (непрестанная и настойчивая практика) и вайрагья (свобода от желаний). Абхьясу он определяет как длительное непрерывное усилие, выполняемое с преданностью, что и создает крепкий фундамент.

Изучение йоги не похоже на занятия в учебном заведении для полу­чения аттестата или университетского диплома в определенный, заранее обусловленный период времени.

Препятствия, трудности и огорчения на пути йоги могут быть в значи­тельной степени устранены с помощью гуру. (Слог «гу» значит «тьма», а слог «ру» — «свет». Только тот может называться гуру, кто удаляет тьму и не­сет просветление.) Понятие гуру глубоко и многозначно. Это не обычный руководитель. Это духовный наставник, который учит жизненному пути, а не просто тому, как зарабатывать на жизнь. Он передает знание о Духе, а получающий такое знание называется шишья, т. е. последователь.

Отношения между гуру и шишьей — совершенно особые, они пре­восходят отношения между родителями и ребенком, друзьями, мужем и женой. Гуру не знает эгоизма. Он преданно ведет своего шишью к ко­нечной цели, не думая ни о славе, ни о выгоде. Он указывает ему путь к Богу и следит за его успехами. Он внушает доверие, преданность, дис­циплинированность, глубокое понимание и просветление через любовь.

Веря в своего ученика, гуру напряженно трудится, чтобы ученик усвоил учение. И побуждает его задавать вопросы, выяснять и анализировать, чтобы познавать истину.

Шишья должен обладать качествами, необходимыми для развития и высшей реализации. Он должен верить своему учителю, любить его, быть ему преданным. Прекрасный пример отношений между гуру и ши­шьей — отношения между Ямой (Богом смерти) и Начикетой в «Катха Упанишаде» и между Кришной и Арджуной в «Бхагавад-гите». Начикетой и Арджуна достигли просветления благодаря целеустремленному уму, рвению и пытливому духу. Шишья должен жаждать знаний, смиренно и упорно стремиться к цели. Нельзя идти к гуру просто из любопытства. Вера ученика должна быть активной, он не должен разочаровываться, если не сумеет достигнуть цели в назначенный им самим срок. Требуется огромное терпение, чтобы успокоить мятущийся ум, окрашенный бес­численными прошлыми переживаниями и самскарой (осадком прежних мыслей и действий).

Недостаточно просто слушать слова гуру, чтобы воспринять учение. Пример — история Индры и Вайрочаны. Индра, король богов, и Вай- рочана, князь демонов, вместе ходили к своему духовному наставнику Брахме, чтобы познать Высшее Я. Вместе слушали то, что говорил гуру. Но Индра достиг просветления, а Вайрочана — нет. Память Индры раз­вивалась на основе, во-первых, глубокой приверженности к изучаемому, а во-вторых, веры и любви к учителю, с которым он чувствовал единение. Это и были причины его успеха. Память Вайрочаны развивалась только благодаря интеллекту. Он не был предан ни изучаемому предмету, ни сво­ему наставнику. Он остался тем, кем был изначально, — интеллектуаль­ным гигантом — и вернулся сомневающимся. Индра обладал смирением, а Вайрочана — гордыней. Индра был предан учению, тогда как Вайрочана относился к нему практически. Вайрочаной двигало любопытство, он хо­тел получить практические знания, которые, как он полагал, могли при­годиться ему в дальнейшем для завоевания власти.

Ученик превыше всех сокровищ должен ценить любовь, умеренность и смирение. Любовь порождает отвагу, умеренность создает изобилие, смирение рождает силу. Отвага без любви жестока. Изобилие без умерен­ности приводит к пресыщению и разложению. Сила без смирения порож­дает наглость и деспотизм. Истинный шишья узнает от своего гуру о силе, которая не оставит его, потому что в итоге он вернется к Первозданному Источнику своего бытия.

Садхана: ключ к свободе

Все важнейшие труды о йоге подчеркивают огромное значение садханы или абхьясы (постоянной практики). Садхана — не просто теоретическое изучение текстов йоги. Это духовное стремление. Семена надо выжать, чтобы получить масло. Дерево надо нагреть, чтобы выпустить на волю скрытый внутри огонь. Точно так же садхака постоянной практикой дол­жен разжигать в себе священное пламя.

«Молодые, зрелые, пожилые, даже больные и дряхлые — все достиг­нут совершенства в йоге посредством постоянной практики. Успеха в йоге нельзя добиться просто чтением священных текстов. Его нельзя достиг- 28   нуть       ни разговорами, ни ношением одежды йога или саньясы (отшельника). Лишь в постоянной практике кроется секрет успеха. Истинно, в этом нет сомнения» (Хатха-йога-прадипика, I, 64-66).

«Как, освоив алфавит, можно, непрерывно занимаясь, овладеть всеми науками, так и, усердно упражняя сперва свое тело, можно обрести знание Истины (таттва-джняна), т.е. подлинной природы человеческой души, идентичной Верховному Духу, коим исполнена вселенная» (Гхеранда- самхита, I, 5).

Собирая воедино усилия своего тела, чувств, ума, рассудка и Я, человек достигает награды — внутреннего покоя — и осуществляет стремление своей души соединиться с Творцом. Главное событие в жизни человека — это его возвращение к Творцу.

Чтобы достигнуть цели, нужны хорошо развитые и слаженно функ­ционирующие тело, чувства, ум, рассудок и Я. Если усилия не скоордини­рованы, человек потерпит неудачу. В третьей главе первой части «Катха Упанишады» Бог смерти Яма объясняет йогу искателю истины Начикете, рассказывая притчу о человеке на колеснице:

«Познай атмана (Я) как Господа в колеснице, разум — как возничего, а ум — как вожжи. Чувства, говорят, это кони, а объект их желаний — пастбище. Я, соединенного с чувствами и умом, мудрые люди называют Бхоктром (тем, кто наслаждается). Неспособный к различению никогда не будет властвовать над своим умом, его чувства подобны норовистым коням. Способный к различению всегда контролирует свой ум; его чувства подобны послушным коням. Неспособный к различению становится не­брежным, даже нечистым; он не достигает цели, переходя из одного тела в другое. Способный к различению становится внимательным; он всегда чист; он достигает цели и не рождается вновь. Человек, у которого есть способный к различению возничий, правящий умом, достигает конца пути — Высшей Обители Вечного Духа».

Высоки полагают чувства; еще выше, чем чувства, сердце; выше сердца находится буддхи, еще выше стоит вожделенье.

Распознав то, что выше буддхи, укрепив своим атманом атман, порази же врага, мощнорукий, столь упорного — вожделенье.

(Бхагавад-гита, III, 42-43)

Чтобы все это осуществить, требуется не только постоянная практика, но и самоотречение. Что касается самоотречения, то возникает вопрос: от чего следует отрекаться? Йог не отрекается от мира, ведь это означало бы, что он отрекается от Творца. Йог отрекается от всего, что уводит его от Бога. Он отрекается от своих желаний, зная, что всякое вдохновение и праведные поступки исходят от Бога. Он отрекается от тех, кто враж­дебен деяниям Бога, кто проповедует демонические взгляды, кто лишь говорит о моральных ценностях, но не следует им.

Йог не отрекается от действий. Он рвет связи, приковывающие его к его действиям, посвящая их плоды Богу либо всему человечеству. Он считает своей привилегией выполнение долга и убежден, что не имеет прав на плоды своей деятельности.

Другие спят, когда их призывает долг, и просыпаются, только чтобы требовать осуществления своих прав. Йог же, наоборот, всегда бодрствует, когда надо исполнять долг, и спит, когда речь идет о его правах. Потому и говорят: когда всех объяла ночная мгла, дисциплинированный и спокой­ный человек пробуждается, чтобы узреть свет.

Аштанга-йога: восемь ступеней йоги

«Йога-сутры» Патанджали разделены на четыре главы, или пады. В первой речь идет о самадхи, во второй — о средствах (садхана) достижения йоги, в третьей перечисляются силы (вибхути), которые йог приобретает в своих исканиях, в четвертой говорится об освобождении (кайвалья).

Яма

Восемь ступеней йоги описаны во второй главе «Йога-сутр» Патанджа­ли. Первая ступень — яма (этические дисциплины) — это великие за­поведи, истинные для всех религий, стран, веков и времен. Они таковы: ахимса (ненасилие), сатья (правдивость), астея (неворовство), брахмачарья (воздержание), апариграха (нежелание чужого). Эти заповеди — правила нравственности для общества в целом и отдельного человека в частности. Несоблюдение их порождает хаос, насилие, ложь, воровство, беспутство и зависть. Корень этих зол кроется в алчности, вожделении и привязан­ности, которые могут быть слабыми, умеренными и чрезмерными. Эти чувства приносят только страдания и невежество. Патанджали подруба­ет их под корень, изменяя направление мыслей человека в сторону пяти принципов ямы.

Ахимса. Слово «ахимса» образовано из отрицательной частицы «а» и существительного «химса», означающего «убийство» или «насилие». Это не просто негативный приказ «не убий», это слово имеет более широкое позитивное значение, а именно любовь — любовь, охватывающую все мироздание: ведь все мы дети одного отца — Бога. Йог верит, что убить или уничтожить существо — значит оскорбить его Создателя. Люди совершают убийства ради пропитания или из самозащиты. Но, если человек —вегетарианец, это еще не значит, что он чужд насилия по темпераменту дли что он йог (хотя вегетарианство — необходимое условие для занятий йогой). Кровожадные тираны могут быть вегетарианцами: насилие — это: состояние ума, а не диета. Оно заключено в уме человека, а не в орудии, которое он держит в руке. Ножом можно очистить плод, и этот же нож мож­но вонзить в тело врага. Виновно не орудие, а тот, кто им пользуется.

Люди прибегают к насилию для защиты своих интересов: своего тела, своих любимых, своей собственности или достоинства. Но человек не мо­жет полагаться только на себя, чтобы защитить себя или других. Такое беждение ложно. Человек должен полагаться на Бога как на источник всякой силы. Тогда ему не страшно никакое зло.

Страх, слабость, невежество или беспокойство — вот причины насилия. Чтобы справиться с ним, прежде всего необходима свобода от страха.

А для достижения этой свободы надо изменить взгляд на жизнь и переори­ентировать ум. Насилие отступит, если человек научится основывать свою веру на реальности и анализе, а не на невежестве и догадках.

Йог убежден, что любое существо имеет столько же прав на жизнь, сколько он сам. Он верит, что появился на свет, чтобы помогать другим, а смотрит на все сущее очами любви. Он знает, что его жизнь неразрывно сзязана с жизнью других, и радуется, когда может способствовать их сча­стью. Чужое счастье он ставит выше своего и становится источником радости для всех, кто встречается с ним. Как родители поощряют первые шаги ребенка, так йог ободряет тех, кто несчастнее его, и помогает им выжить.

За зло, совершенное другими, люди требуют справедливого наказания, а за свои дурные поступки просят прощения и милосердия. Йог же, наоборот. считает, что за свои дурные деяния следует нести наказание, а дурные деяния других людей следует прощать. Йог знает, как жить, и учит этому дгугих. Всегда стремясь совершенствовать себя, йог любовью и сострада­нием показывает другим людям, как надо улучшать себя.

Йог восстает против зла, которое творит человек, но не против человека, творящего зло. Он требует раскаяния, а не наказания за дурные дела.

Осуждение зла и любовь к человеку, творящему зло, могут существовать бок о бок. Жена пьяницы, любя мужа, может все-таки противостоять его дурным привычкам. Противостояние без любви ведет к насилию; любовь к человеку, творящему зло, без противостояния злу в нем — это безумие, приводящее к несчастью. Йог знает, что правильный путь, которому над­лежит следовать, — любить человека и в то же время бороться со злом, которое в нем есть. И побеждает в этой борьбе тот, кто борется со злом любовью. Любящая мать может отшлепать своего ребенка, чтобы отучить его от дурной привычки. Таким же образом истинный последователь ахимсы любит своего противника.

Ахимсе сопутствуют абхая (свобода от страха) и акродха (свобода от гнева). Свобода от страха приходит только к тем, кто ведет чистую жизнь. Йог ничего не боится, и его никто не должен бояться, потому что он очищается через изучение Я. Страх парализует. Человек боится будущего, неизвестного и невиданного. Боится, что может потерять средства к су­ществованию, богатство или репутацию. И самый величайший страх он испытывает перед смертью. Йог же знает, что тело — лишь временная обитель духа. Он видит все существа в Я и Я — во всех существах, вот поче­му в нем нет никакого страха. Хотя тело подвержено болезням, старению, угасанию и смерти, дух остается нетронутым. Для йога смерть — это при­права, добавляющая вкус жизни. Его ум, рассудок и вся жизнь посвящены Богу. А если ты связал все свое существо с Богом, чего же тогда бояться?

Есть два вида гнева (кродха): один унижает ум, другой же ведет к ду­ховному развитию. В основе первого лежит гордыня, вызывающая гнев при недостатке уважения. Гнев мешает уму видеть вещи в перспективе и порождает неверные суждения. Йог же, напротив, гневается на самого себя, когда его ум оступается или когда ему не удается, несмотря на зна­ния и опыт, избежать глупых поступков. Он суров к самому себе, когда анализирует собственные ошибки, но кроток к чужим ошибкам. Кро­тость — свойство йога, чье сердце чувствительно ко всякому страданию. В нем совмещаются кротость к другим и суровость к самому себе, и в его присутствии исчезает всякая враждебность.

Сатъя. Сатья, или правдивость, — высший закон поведения и нрав­ственности. Махатма Ганди говорил: «Правда есть Бог, и Бог есть правда». Как огонь выжигает примеси и очищает золото, так пламя правды очищает йога и выжигает в нем все шлаки.

Если ум занят правдивыми мыслями, язык произносит слова правды и вся жизнь основана на правде, то человек становится достоин едине­ния с Бесконечным. Реальность, в сущности, есть любовь и правда, и она проявляет себя через эти два аспекта. Жизнь йога должна строго соот­ветствовать этим двум граням действительности. Вот почему йогу пред­писывается ахимса — принцип ненасилия, всецело основанный на любви. Сатья предполагает совершенную правдивость в мыслях, словах и делах. Неискренность в любой форме разрушает гармонию садхаки с фундамен­тальным законом правдивости.

Правдивость не ограничивается только речью. Речи присущи четыре греха: оскорбление и брань, лжесвидетельство, распространение клеветы и сплетен и, наконец, высмеивание того, что другие считают священным. Сплетник более ядовит, чем змея. Контроль над тем, что мы говорим, ве­дет к искоренению злобы. Когда в уме нет злобы ни к кому, он наполня­ется милосердием ко всем. Тот, кто научился управлять своим языком, уже достиг значительной власти над собой. Когда такой человек говорит, его слушают с уважением и вниманием. Его слова будут помнить, потому что это слова добра и правды.

Человек, утвердившийся в правде, молится чистосердечно, и то, что ему действительно нужно, приходит к нему, когда оказывается по-настоящему необходимым. Ему не надо ни за чем бегать. Человек, утвердившийся в правде, получает плоды своей деятельности, не хлопоча о них. Бог — источник всей правды — обеспечивает его потребности и заботится о его благополучии.

Астея. Желание обладать и наслаждаться тем, что имеют другие, ве­дет к дурным поступкам. Из этого желания возникает побуждение красть и домогаться чужого. Астея (от слов «а» — не и «стея» — кража), или не- воровство, означает не только недопустимость брать без разрешения то, что принадлежит другому, но и использовать что-либо не так и не тогда, как намечал владелец этой вещи. Таким образом, этот принцип исключает незаконное присвоение, нарушение доверия, плохое и неправильное упо­требление. Йог сокращает свои физические потребности до минимума, считая, что станет вором, если будет брать то, без чего может обойтись.

Другие люди жаждут богатства, власти, славы и удовольствий. У йога же­лание одно — обожать Бога. Свобода от алчности отвращает от больших соблазнов. Алчность мутит поток спокойствия, делает людей низкими, подлыми и калечит их. Тот, кто соблюдает заповедь «не укради», стано­вится надежным хранилищем всех сокровищ.

Брахмачаръя. В словаре это слово толкуется как целомудренная жизнь, посвященная религиозным занятиям и самообузданию. Принято считать, что потеря спермы ведет к смерти, а удержание ее — к жизни. Благодаря сохранению спермы тело йога источает аромат. Пока йог удерживает ее в себе, он может не бояться смерти. Отсюда предписание сохранять ее со­средоточенным усилием ума. Понятие брахмачарья не отрицательное, оно не предполагает ни принудительного аскетизма, ни запретов. По словам Шанкарачарии, брахмачари (тот, кто соблюдает брахмачарью) — это чело­век, поглощенный изучением священных ведических знаний, постоянно приверженный Брахману и знающий, что все сущее заключено в Брахма­не. Иными словами, брахмачари — это тот, кто видит во всем божество. Патанджали, однако, подчеркивает значение воздержания для тела, речи и ума. Это отнюдь не означает, что философия йоги предназначена лишь для безбрачных. Брахмачарья не зависит от того, холост человек или же­нат и ведет жизнь семьянина. Он должен воплощать высшие проявления брахмачарьи в повседневной жизни. Чтобы достигнуть спасения, не обя­зательно соблюдать безбрачие и не иметь домашнего очага. Напротив, все смрити (кодексы законов) рекомендуют женитьбу. Не испытав человече­ской любви и счастья, невозможно познать божественную любовь. Почти все йоги и мудрецы Древней Индии были женатыми, семейными людьми.

Они не уклонялись от общественных и нравственных обязанностей. Же­нитьба и забота о детях не препятствуют познанию божественной любви, счастью и единению с Высшей Душой.

О положении ученика-семьянина в «Шива-самхите» говорится так:

«Пусть он занимается вдали от людей, в уединенном месте. Для со­блюдения приличий он должен оставаться в обществе, но не должен быть привязанным к нему сердцем. Он не должен отказываться от исполнения своего профессионального долга и соответствующих его общественному положению обязанностей; пусть он исполняет их, сознавая себя орудием Бога, не думая о результатах. Он будет преуспевать, мудро следуя мето­ду йоги, это несомненно. Оставаясь в кругу семьи, постоянно исполняя долг семьянина, человек, освободившийся от заслуг и недостатков и обу­здавший свои чувства, достигнет спасения. Ни добродетели, ни пороки не затрагивают семьянина, занимающегося йогой; его не запятнает и грех, если придется согрешить ради защиты человечества» (Шива-самхита, V, 234-238).

Утвердившийся в брахмачарье приобретает запас жизненных сил и энергии, отважный ум и сильный интеллект, так что он может бороться с любой несправедливостью. Брахмачари благоразумно использует при­обретенные им силы: физические — для богоугодных дел, ментальные — для распространения культуры, интеллектуальные — для развития духов­ной жизни. Брахмачарья — это заряд, питающий светоч мудрости.

Апариграха. Париграха означает «накопление» или «собирательство». Апариграха — «свобода от накоплений», «нестяжательство», т. е. другая грань астеи (неворовства). Как не следует брать вещей, в которых нет дей­ствительной нужды, так не следует накапливать и собирать вещи, которые в данную минуту не нужны. Нельзя брать ничего не заработанного — это признак нищеты духа. Йог чувствует, что собирание и накопление вещей для обеспечения своего будущего происходит от недостатка веры в Бога и в собственные силы. Он сохраняет веру, всматриваясь в образ Луны. В ту половину календарного месяца, когда Луна восходит позднее, боль­шинство людей спит и не замечает ее красоты. Ее сияние меркнет, но она не сходит со своего пути и равнодушна к тому, что люди не оценили ее блеск. Она верит, что снова будет полной, когда предстанет перед Солнцем, и тогда люди будут страстно ждать ее пышного восхода.

Соблюдая апариграху, йог по возможности упрощает свою жизнь и приучает ум не ощущать нехватки или недостатка в чем бы то ни было. Тогда все, в чем он действительно нуждается, придет к нему само по себе в надлежащее время. Жизнь обычного человека наполнена бесконечными тревогами и неудачами и его реакцией на них. Поэтому ему практически невозможно держать свой ум в состоянии равновесия. Садхака развил в себе способность оставаться довольным, что бы с ним ни случилось. Так он достигает покоя, который уводит его за пределы царства иллюзий и не­счастий, которыми наполнен наш мир. Он вспоминает обещание, которое со Шри Кришна Арджуне в девятой главе «Бхагавад-гиты»: Но всем тем, кто Меня почитают, ни о чем ином не помышляя, — постоянно обузданным в йоге — я дарю плодов сохраненье. (Бхагавад-гита, IX, 22)

Нияма

Нняма — это правила индивидуального поведения, в то время как за­мены ямы универсальны. Патанджали перечисляет пять правил: шауча чистота), сантоша (удовлетворенность), тапас (рвение или аскетизм), сзадхьяя (изучение Я) и ишвара пранидхана (преданность Богу).

Шауча. Чистота тела — необходимое условие хорошего самочувствия. Купание очищает тело извне, асаны и пранаяма — внутри. Практика асан тонизирует тело, выводит токсины, которые накапливаются из-за потвор­ства слабостям. Пранаяма вентилирует легкие, насыщает кровь кислородом и очищает нервы. Но еще важнее, чем физическое очищение тела, очищение ума от несущих смятение эмоций, таких как ненависть, ярость, гнев, вожделение, алчность, обман и гордыня. И еще более важно очи­щение интеллекта (буддхи) от порочных мыслей. Нечистоты ума смы­ваются водами бхакти (обожания). Нечистоты интеллекта или рассудка выжигаются в огне свадхьяи (изучения Я). Внутреннее очищение дает свежесть и радость. Оно приносит благожелательность (суманасья) и устраняет духовные муки, уныние, печаль и отчаяние (даурманасья). Доброжелательный человек видит достоинства других людей, а не только их ошибки, Уважение, с которым человек относится к чужим добродетелям, приучает его к самоуважению и помогает бороться со своими горестями и трудно­стями. Когда ум ясен, ему легче придать однонаправленность (экагра). П средством концентрации достигается управление своими чувствами индрия-джая). Тогда человек готов войти в храм своего тела и увидеть истинное Я в зеркале собственного ума.

Кроме чистоты тела, мыслей и слов важна и чистота пищи. Помимо опрятности при приготовлении пищи необходимо соблюдать чистоту и в средствах добывания ее.

Пища — субстанция, поддерживающая, но и поглощающая всякую жизнь, — рассматривается как фаза Брахмана. Пищу надо принимать, сознавая, что каждый кусок, каждый глоток дают силу служить Богу. Тогда пища становится чистой. Быть вегетарианцем или нет — личное дело каждого, это зависит от обычаев и традиций страны, в которой родился и воспитывался человек. Но спустя какое-то время практикующему йогу придется принять вегетарианскую диету для того, чтобы достигнуть одно­направленности внимания и духовной эволюции.

Есть следует для сохранения здоровья, силы, энергии и жизни. Пища должна быть простой, питательной, сочной и успокаивающей. Следует из­бегать слишком кислой, горькой, соленой и острой пищи, так же как и об­жигающей, несвежей, невкусной, тяжелой и загрязненной.

Тип пищи и то, как мы ее едим, формирует характер человека. Чело­век — единственное существо, которое ест, не будучи голодным, и вообще скорее живет для того, чтобы есть, а не ест для того, чтобы жить. Если мы едим ради поощрения своего вкуса, то переедаем и заболеваем расстрой­ствами пищеварения, которые выводят из строя наш организм. Йог верит в гармонию и потому ест только для поддержания жизни. Он не переедает и не недоедает. Он рассматривает свое тело как обитель души и остерега­ется потворства своим желаниям.

Помимо пищи большое значение имеет выбор места для духовной практики. Трудно заниматься в чужой стране, вдали от родины, в лесу, в людном городе или там, где шумно. Надо выбрать такое место, где лег­ко достать пищу, где нет насекомых, место, защищенное от игры стихий и с красивым окружающим видом. Берег озера или реки либо морской берег — идеальный вариант. Такие идеальные тихие места трудно найти в наше время, но уголок для занятий можно устроить и у себя в комнате, лишь бы он был чистым, сухим и хорошо проветривался.

Сантоша. Сантошу, или удовлетворенность, надо воспитывать. Не­удовлетворенный ум не способен к сосредоточению. Йог не ощущает ни в чем недостатка, поэтому его удовлетворенность естественна. Удовлет­воренность дает йогу непревзойденное блаженство. Удовлетворенный че­ловек совершенен, потому что познал Божественную любовь и выполнил свой долг. Он благословен, потому что познал истину и радость.

Удовлетворенность и спокойствие — это состояния ума. Среди лю­дей возникают разногласия из-за расового происхождения, религиозной принадлежности, богатства и образования. Разногласия создают раздоры, возникают сознательные и неосознаваемые конфликты, расстраивающие и ошеломляющие человека. В таких случаях ум не может стать однона­правленным (экагра) и лишается покоя. Удовлетворенность и спокойствие приходят тогда, когда пламя духа не колышется от ветра желаний. Садхака ищет не пустого покоя мертвеца, ему нужно спокойствие человека, чей рассудок прочно утвердился в Боге.

Тапас. Слово «тапас» образовано от корня «тап», который значит «пы­лать», «гореть», «сиять», «испытывать боль» или «быть снедаемым жаром». Тапас, следовательно, означает «пламенное стремление достичь определен­ной цели в жизни при любых обстоятельствах». Оно предполагает очищение, самодисциплину и аскетизм. Всю науку воспитания характера можно рассматривать как практику тапаса.

Тапас — это сознательное стремление достичь окончательного един- ства с Божеством и выжечь все желания, стоящие на пути к этой цели. Достойная цель освещает, очищает и обожествляет жизнь. Без такой цели сеяния и молитвы ничего не значат. Жизнь без тапаса подобна сердцу без любви. Без тапаса ум не может подняться к Богу.

Есть три типа тапаса. Он может относиться к телу (каика), к речи (вачика или к уму (манасика). Воздержание (брахмачарья) и ненасилие (ахимса) относятся к тапасу тела. К тапасу речи относится выбор необидных слов, прославление Бога, привычка говорить только правду, не считаясь с по­следствиями для себя, и не говорить дурного о других. Культивация уста­новки, при которой человек сохраняет спокойствие и уравновешенность с радости и печали и не утрачивает самоконтроля, — это тапас ума.

Тапасом будет также и то, когда человек работает без эгоистических побуждений, без надежды на вознаграждение, непоколебимо веря, что даже пылинка не может сдвинуться с места без воли Всевышнего.

При помощи тапаса йог развивает силу тела, ума и характера, приобретает мужество и мудрость, целостность, прямоту и простоту.

Свадхъяя. Сва значит «сам», а адхьяя — «учение» или «образование». Образование — это извлечение лучшего, что есть в человеке. Следовательно, свадхьяя — это самообразование. Свадхьяя отличается от обычного обучения вроде посещения лекций, на которых лектор похваляется своей леностью перед невежественной аудиторией. Когда люди объединяются для свадхьяи, говорящий и слушающий — единомышленники, испыты­вающие обоюдную любовь и уважение. Здесь нет проповедей: просто одно сердце разговаривает с другим. Облагораживающие мысли, возникающие при свадхьяе, проникают в кровь человека и становятся частью его жизни и существа.

Человек, занимающийся свадхьяей, читает собственную книгу жизни, и в то же время пишет и редактирует ее. Его взгляды на жизнь меняются. Г н начинает сознавать, что все творения предназначены скорее для бхакти (обожания), чем для бхоги (наслаждения), что все они — божественны, что божественность есть и в нем самом и что им движет та же энергия, которая движет всей Вселенной.

По словам Шри Виноба Бхаве (лидера бхуданского движения), свад- хья — это изучение одного предмета, который становится корнем и основой для всех других предметов или действий. В нем они находят опору, тогда как он сам ни на что не опирается.

Чтобы жизнь была здоровой, счастливой и мирной, необходимо регу­лярно изучать священную литературу, находясь в чистом месте. Изучение священных книг мира даст садхаке возможность сосредоточиться на сложных проблемах жизни и разрешать их, когда они возникают. Это поло­жит конец невежеству и принесет знания. У невежества нет начала, но оно имеет конец. У знаний есть начало, но нет конца. При помощи свадхьяи садхака осознает природу своей души и достигает единения с божествен­ным. Мировые священные книги предназначены для всех, а не для людей какого-либо одного вероисповедания. Как пчела собирает нектар с раз­личных цветов, так и садхака впитывает знания других вер, что позволяет ему лучше оценить свою.

Филология — это не язык, а наука о языках; занятия этой наукой по­могают студенту лучше изучить родной язык. Так и йога сама по себе не религия. Это наука, изучение которой даст садхаке возможность лучше оценить свою веру.

Ишвара пранидхана. Посвящение своих действий и воли Богу — это ишвара пранидхана. Тот, кто верует в Бога, никогда не отчаивается. Он испытал просветление (теджас). Тот, кто знает, что все творения принад­лежат Богу, не будет ни раздуваться от гордыни, ни опьяняться властью. Он не унизится до эгоистических целей и преклонит голову лишь для по­клонения Богу. Когда по турбинам его ума потекут воды бхакти (обожа­ния), они породят ментальную силу и духовное просветление. Физическая сила одна, без бхакти, убийственна. Обожание без силы характера подобно наркотику. Приверженность удовольствиям губит и власть, и славу. Удо­влетворение чувств, стремящихся к наслаждению, порождает моху (за­блуждение) и лобху (жадность), стремление повторять его снова и снова. Если чувства не удовлетворяются, возникает сока (огорчение). Чувства следует обуздывать знанием и терпением, овладеть же умом много труд­нее. Истощив свои возможности и не добившись успеха, человек обраща­ется за помощью к Богу, источнику всех сил. На этом этапе и возникает бхакти. В бхакти ум, интеллект и воля подчинены Богу, и садхака молится так: «Я не знаю, что для меня хорошо. Да будет воля Твоя». Другие молятся об исполнении или удовлетворении своих желаний. В бхакти, истинной любви, нет места для «я» и «мое». Когда ощущение «я» и «мое» исчезает, душа достигает полного расцвета.

Когда ум освободился от желания личного удовлетворения, его следует заполнить мыслями о Боге. Когда ум занят мыслями об удовлетворении личных желаний, появляется опасность, что чувства увлекут его в погоню за объектами желаний. Пытаться практиковать бхакти, не освободив ум от желаний, — все равно что пытаться разжечь костер из сырых дров. Будет много дыма, от которого выступят слезы на глазах разжигающего костер и тех, кто стоит рядом. Ум, порабощенный желаниями, не вспыхивает, не за­горается и, соприкоснувшись с огнем знания, не дает ни тепла, ни света.

Имя Божье, как солнце, рассеивает всякую тьму. Луна бывает полной, когда она обращена к солнцу. Индивидуальная душа ощущает полноту (пурната), когда она обращена к Богу. Когда тень земли проходит между г ной и солнцем, происходит затмение. Если ощущение «я» и «мое» набрасывает тень на чувство полноты, то все усилия садхаки достичь покоя будут тщетны.

В поступках личность человека отражается лучше, чем в словах. Йог заучился искусству посвящать все свои дела Богу, и поэтому в них отражается его внутренняя божественность.

Асана

7 сеть ступень йоги — асана, или поза. Асана дает устойчивость, здоровье и подвижность. Устойчивая и приятная поза рождает умственную уравновешеность и препятствует непоследовательности мыслей. Асаны — не просто гимнастические упражнения, это именно позы. Для их выполнения требуются чистое, хорошо проветренное помещение, коврик и решимость, тогда как для других систем физической культуры нужны большие спортивные площадки и дорогостоящее оборудование. Асаны можно выполнять одному, так как конечности тела обеспечивают необ­ходимый вес и противовес. Путем практики асан приобретается ловкость, равновесие, выносливость и большая жизнеспособность.

Асаны совершенствовались в течение веков так, чтобы воздействовать каждые мускул, нерв и железу организма. Они обеспечивают хорошее телосложение, с сильными и эластичными мышцами, не выпирающими наружу, и предохраняют тело от болезней. Они снимают усталость и успокаивают нервы. Но их главное значение заключено в тренировке и дис­циплине ума.

Многие артисты, акробаты, атлеты, танцоры, музыканты и спортсме­ны обладают превосходным телосложением и прекрасно владеют своим телом, но не умеют владеть своим умом, интеллектом и Я. Поэтому они заходятся не в ладу с собой, и среди них редко можно встретить уравно­вешенную личность. Тело они часто ставят превыше всего. Нельзя сказать, что йог недооценивает свое тело, но он думает не только об его совершен­ствовании, но и о своих чувствах, уме, интеллекте и душе.

Выполняя асаны, йог подчиняет себе свое тело, делает его инструментом духа. Он знает, что тело — это необходимый инструмент духа. Душа без тела подобна птице, лишенной способности летать.

Йог не боится смерти, зная, что со временем всему приходит конец.

он знает, что тело постоянно изменяется, по мере того как мы проходим : этапы жизни — детство, юность, зрелость, старость. Рождение и смерть — естественные явления, душа же им не подвержена. Как человек сбрасывает с себя изношенное платье и надевает новое, так и обитатель тела отбрасы­вает изношенные и надевает новые тела.

Йог верит, что тело дано ему Богом не только для наслаждений, но и для служения своим ближним каждую минуту своей жизни. Он не считает тело своей собственностью. Он знает, что Бог, давший ему тело, когда-нибудь возьмет его обратно.

Выполняя асаны, садхака, во-первых, приобретает здоровье. Здоро­вье — не просто существование и не товар, который можно купить за день­ги. Это благо можно приобрести только упорным, тяжелым трудом. Это состояние полного равновесия тела, ума и духа. Здоровье — это когда человек забывает о своем физическом и умственном состоянии. Выпол­няя асаны, йог становится свободным от физических недомоганий и ум­ственных раздражений. Служа человечеству, он подчиняет свои действия и их плоды Богу.

Йог сознает, что его жизнь и все виды его деятельности — часть бо­жественных деяний в природе, которые проявляются и действуют в фор­ме человека. В биении своего пульса и ритме дыхания он узнает смену времен года и колебания жизни вселенной. Его тело — храм, в котором живет Божественная Искра. Он чувствует, что пренебрегать нуждами тела, отрицать их или думать о них как о чем-то небожественном значило бы пренебрегать и отрицать жизнь вселенной, частью которой он является. Потребности тела — это потребности Божественного духа, который су­ществует посредством тела. Йог не ищет Бога в небесах, он знает, что Бог внутри него и зовется Антаратма (Внутреннее Я). Он ощущает Царство Божие внутри и вовне и находит рай в самом себе.

Где кончается тело и начинается ум? Где кончается ум и начинается дух? Их нельзя разделить, они взаимосвязаны, они — лишь различные аспекты одного и того же всеохватывающего Божественного сознания.

Йог никогда не пренебрегает ни телом, ни умом и не умерщвляет ни свое тело, ни ум, он лелеет их. Тело для него не становится ни помехой в духовном освобождении, ни причиной неудач, но орудием достижений. Он стремится к тому, чтобы сделать тело сильным, подобно молнии, здо­ровым и не знающим страданий, чтобы посвятить его служению Богу, для чего оно и предназначено. Как подчеркивается в «Мундака Упанишаде», «Я нельзя постичь, не имея силы, внимательности и цели». Как необож­женный глиняный горшок растворяется в воде, так и тело быстро раз­лагается. Так что обжигайте его упорно в огне йогической дисциплины, очищая и укрепляя его.

Названия асан знаменательны, они иллюстрируют принцип эволю­ции. Некоторые получили имена в честь растений, как, например, дерево (врикша) и лотос (падма); другие — в честь насекомых: саранча (шалабха) и скорпион (вришчика); некоторые в честь водных животных и амфибий: рыба (матсья), черепаха (курма), лягушка (бхека или мандука), крокодил (накра). Есть асаны, названные в честь птиц: петух (куккута), цапля (бака), павлин (майюра), лебедь (хамса); и в честь четвероногих: собака (швана), лошадь (ватаяна), верблюд (уштра), лев (симха). Не забыты и имена пре­смыкающихся, например змея (бхуджанга), и даже название человеческого зародыша (гарбха пинда). Некоторые асаны названы в честь легендарных героев, например Вирабхадры и Ханумана — сына Ветра, некоторые в честь мудрецов — Бхарадваджи, Капилы, Васиштхи и Вишвамитры. Некоторые ссаны названы в честь богов индуистского пантеона, другие напоминают аватарах, воплощениях Божественной силы. Во время выполнения асан тело йога принимает многообразные формы, напоминающие различные существа. Его ум воспитан так, что не презирает ни единое существо, потому что знает, что во всей гамме творений — от низшего насекомого до совершенного мудреца — живет один и тот же Вселенский Дух, который принимает бесчисленные формы. Йог знает, что высшая форма — бес­форменность. Он находит единство во всеобщности. Истинны те асаны, в которых мысль о Брахмане течет беспрепятственно и непрерывно в уме садхаки.

Освоив асаны, садхака перестает различать такие дуальности, как приобретение и потеря, победа и поражение, слава и позор, тело и ум, ум и душа, и переходит к пранаяме — четвертой ступени на пути йоги. При выполнении пранаямы активно задействованы только ноздри, носовые проходы и перегородки, дыхательное горло, легкие и диафрагма.

Только они ощущают полное воздействие силы праны — дыхания жизни. Поэтому не спешите овладеть пранаямой: вы играете с самой жизнью. Пли неправильных занятиях пранаямой возникнут болезни дыхательных органов, а нервная система расшатается. Надлежащей же практикой пранаямы можно избавиться от большинства болезней. Никогда не пытайтесь заниматься пранаямой самостоятельно. Совершенно необходимо иметь личного руководителя — гуру, который знает физические возможности своего ученика.

Пранаяма

Плово «прана», так же как слово «йога», многозначно. Прана означает вдох», «дыхание», «жизнь», «жизнеспособность», «ветер», «энергия», «сила». Это слово может также означать душу в противоположность телу. Во множественном числе оно обычно означает жизненно важные токи энергии. Аяма значит «длительность», «распространение», «вытяжение»или «сдерживание». Пранаяма, таким образом, означает «удлинение дыха­ния и контроль над ним». Этот контроль предполагает управление всеми лэлхательными функциями: (1) вдыханием или вдохом — пурака (наполне­ние); (2) выдыханием или выдохом — речака (опустошение легких); (3) задержкой или приостановкой дыхания — состоянием, в котором не про­исходит ни вдоха, ни выдоха, — кумбхака. В текстах хатха-йоги термин «кумбхака» используется в широком обобщенном смысле для обозначения всех трех дыхательных функций: вдоха, выдоха и задержки дыхания.

Кумбха — это кувшин, горшок, чаша или кружка. Сосуд может быть совершенно освобожден от воздуха и наполнен водой либо освобожден от воды и целиком наполнен воздухом. Аналогично есть два состояния кумбхаки: (1) когда дыхание задерживается после полного вдоха (легкие целиком заполнены живительным воздухом) и (2) когда дыхание задер­живается после полного выдоха (легкие совершенно освобождены от от­работанного воздуха). Первое из этих состояний (когда дыхание задер­живается после полного вдоха перед тем, как начнется выдох) называется антара кумбхака. Второе (когда дыхание задерживается после полного выдоха перед началом вдоха) называется бахья кумбхака. Антара значит внутренний, бахья — внешний, наружный. Итак, кумбхака — это интер­вал или промежуток между полным вдохом и выдохом (антара кумбхака) либо между полным выдохом и вдохом (бахья кумбхака). В обоих случаях дыхание приостанавливается и сдерживается.

Пранаяма, таким образом, — наука о дыхании. Это ступица, вокруг которой вращается колесо жизни. «Как львов, слонов и тигров приручают медленно и осторожно, так же и праной учатся управлять очень медленно и постепенно в соответствии со способностями и физическими возмож­ностями ученика. Иначе она убьет его», — предостерегает «Хатха-йога- прадипика» (II, 16).

Жизнь йога измеряется не количеством дней, а количеством дыханий. Поэтому он соблюдает должную схему ритма медленного и глубокого ды­хания. Такие схемы ритма укрепляют дыхательную систему, успокаивают нервную систему и ослабляют вожделение. С ослаблением желаний и вож­деления ум освобождается и становится орудием, пригодным для сосре­доточения. Неправильной практикой пранаямы ученик расстраивает свой организм, вызывая икоту, газы, астму, кашель, катары, головную боль, боли в глазах и ушах, раздражительность. Требуется много времени, чтобы научиться медленному, глубокому, стабильному и правильному вдыханию и выдыханию. Добейтесь этого, прежде чем делать попытки кумбхаки.

Как огонь вспыхивает ярко, когда ветер сдует золу с углей, так и Боже­ственное пламя внутри тела сияет во всем величии, когда пепел желаний развеян практикой пранаямы.

«Освобождение ума от всех иллюзий — вот истинная речака (выдох). Осознание того, что Я есть Атма (дух) — вот истинная пурака (вдох). Ста­бильное удержание ума в этом убеждении — вот истинная кумбхака (за­держка). Это истинная Пранаяма», — говорит Шанкарачария.

Каждое живое существо бессознательно с каждым вдохом повторяет молитву «Сохам» (сах — Он, ахам — Я), т.е. говорит «Он, Бессмертный Дух, — это Я». Подобным же образом с каждым выдохом каждое живое существо молится «Хамсах» («Я есмь Он»). Эта аджапа-мантра (бессозна­тельно повторяемая молитва) продолжается вечно внутри каждого суще­ства всю его жизнь. Йог полностью осознает значение этой аджапа-мантры и таким образом освобождается от всех пут, связующих его душу. Он воз­носит самое дыхание своего бытия в жертву Богу и получает дыхание жиз­ни от Бога как Его благословение.

Прана в теле отдельного человека (дживатма) — часть космического дыхания Вселенского Духа (параматма). Практика пранаямы — попытка согласовать индивидуальное дыхание (пинда-прана) с космическим дыха­нием (брахманда-прана). Как сказал мистик XVII в. Кариба Эккен: «Если вы хотите воспитывать спокойствие духа, сперва научитесь управлять дыханием. Когда дыхание под контролем, сердце пребывает в спокой­ствии, при судорожном же дыхании сердце беспокойно. Поэтому, прежде чем браться за что-либо, сперва наладьте свое дыхание, это смягчит ваш нрав и успокоит дух».

Читта (ум, рассудок и эго) подобна колеснице, влекомой упряжкой сильных лошадей. Одна из них — прана (дыхание), другая — васана (же­лание). Колесница будет двигаться туда, куда тянет более сильная лошадь. Если сильнее прана, то желания контролируются, чувства сдерживаются и ум спокоен. Если сильнее желание, то дыхание беспорядочно, ум — в вол­нении и тревоге. Поэтому йог овладевает наукой дыхания; регулируя ды­хание и управляя им, он управляет умом и останавливает его постоянные колебания. При занятиях пранаямой глаза закрыты, чтобы ум не блуждал. «Когда прана и манас (ум) поглощены, возникает неописуемая радость» Хатха-йога-прадипика, IV, 30).

Эмоциональное волнение воздействует на темп дыхания, также на­меренное регулирование дыхания сдерживает эмоциональное волнение. Поскольку основная цель йоги — контролировать и остановить ум, то йог сначала изучает пранаяму, чтобы овладеть дыханием. Это даст ему воз­можность управлять своими чувствами и, таким образом, достичь ста­дии пратьяхары. Только тогда ум будет подготовлен для сосредоточения дхъяны).

Говорят, что ум двояк, он может быть чистым и нечистым. Ум чист, тогда совершенно свободен от желаний, а нечист — когда он в союзе с желаниями. Сделав ум неподвижным, освободив его от лени и рассеяния, человек достигает состояния безмыслия (аманаска), высшего состояния самадхи. Это состояние безмыслия не безумие и не идиотизм, а сознательное состояние ума, свободного от мыслей и желаний. Имеется существенное различие между безумцем, с одной стороны, и йогом, стремящимся достиг гнуть состояния безмыслия, — с другой. Первый не ведает забот, второй старается освободиться от них. Единство дыхания, ума и чувств при отказе от всех условностей существования и мышления — вот что такое йога.

Прана ваю. Одна из самых тонких форм энергии — воздух. Эта жиз­ненная энергия, пропитывающая и человеческое тело, в текстах по хатха- йоге подразделяется на пять основных категорий соответственно ее разным функциям. Эти категории, которые называются ваю (ветер), таковы: прана (здесь общий термин обозначает частность), которая движется в области сердца и управляет дыханием; апана, которая движется в нижней части живота и управляет функцией выведения мочи и кала; самана, которая раз­дувает огонь желудка, способствуя пищеварению; удана, которая обитает в грудной полости и управляет принятием воздуха и пищи; вьяна, которая пропитывает все тело и распределяет энергию, получаемую из пищи и ды­хания. Есть еще пять вспомогательных ваю: нага, которая снижает давле­ние в животе путем отрыжки; курма, которая управляет движением век, чтобы предупредить попадание в глаза инородных тел и чрезмерно яркого света; крикара, которая предупреждает попадание посторонних веществ в носовые проходы и глотку, вызывая чихание и кашель; девадатта, кото­рая обеспечивает дополнительное поступление кислорода при усталости путем зевания, и, наконец, дхасанджая, которая остается в теле даже после смерти и иногда раздувает труп.

Пратъяхара

Если рассудок уступает влечениям чувств, человек погибает. И напротив, при ритмичном регулировании дыхания, вместо того чтобы гоняться за внешними объектами желаний, чувства устремляются внутрь, и чело­век освобождается от их тирании. Это пятая ступень йоги, называемая пратьяхарой, на которой осуществляется контроль над чувствами.

Достигнув этой ступени, садхака производит тщательную самопровер­ку. Чтобы побороть смертельно опасные, но пленительные чары чувствен­ных объектов, надо вооружиться обожанием (бхакти), непрестанно думая о Творце, который создал эти объекты желаний. Ученику необходим светоч знания Божественного наследия. Причины как рабства, так и освобождения людей заключены на самом деле в их уме. Ум, привязанный к объектам же­ланий, приносит рабство, отрешившись же от них, он дает освобождение. Когда ум жаждет чего-то, тоскует или горюет о чем-то, человек находится в рабстве. Когда все желания и страхи уничтожены, ум очищается. Люди встречаются в жизни и с благими, и с приятными побуждениями. Йог пред­почитает благие приятным. Другие, увлекаемые желаниями, выбирают приятные побуждения и упускают самую цель жизни. Йог ощущает ра­дость в себе самом. Он умеет остановиться и потому живет спокойно. В на­чале пути он выбирает то, что горше яда, и упорствует в практике, будучи уверен, что в конце концов горькое станет сладчайшим нектаром. Те же, кто стремятся соединить свои чувства с объектами желаний, выбирают то, что вначале кажется сладким, не зная, что в итоге оно обратится в горечь.

Дорога чувственного удовлетворения широка, но ведет к гибели, а идут по ней многие. Путь йоги узок, как острие бритвы, идти по нему очень трудно, и лишь немногие обретают его. Йог знает, что в нем самом на­ходятся пути к гибели и к спасению.

Согласно философии индуизма сознание проявляется в трех разных качествах. Для человека его жизнь и сознание вместе со всем космосом — это эманации одной и той же пракрити (космической материи или сущности), различающиеся по своему предназначению в зависимости от того, какая из гун в них преобладает. Эти три гуны (качества) таковы:

1. Саттва (качество просветления, чистоты, добра) ведет к ясности и умиротворенности;
2. Раджас (качество подвижности или деятельности) делает человека активным и энергичным, страстным и своевольным;
3. Тамас (качество тьмы и косности) препятствует и противодействует стремлениям раджаса к труду и саттвы к ясности. Тамас — это качество заблуждения, невнятности, инертности и невеже­ства. Человек, в котором преобладает тамас, инертен и апатичен. Качество саттвы влечет к Божественному, качество же тамаса — к демоническому; раджас находится между ними.

Смотря по тому, какая гуна преобладает в человеке, различаются и его верования, и пища, и жертвы, которые он приносит, и аскетические испы­тания, которым себя подвергает, и дары, которые он делает.

Рожденный со склонностью к Божественному бесстрашен и чист, вели­кодушен и властвует над собой. Он стремится к самопознанию. Он не совершает насилия, правдив и безгневен. Он отрешается от плодов своего труда и работает только ради самой работы. Он спокоен, ни к кому не пи­тает злобы, но ко всем — милосердие, поскольку свободен от алчности. Он кроток, скромен и постоянен. Он разумен, милостив и решителен, так как в нем нет вероломства и гордыни.

Человека, в котором преобладает раджас, отличает внутренняя неутомимость и привязчивость. Будучи страстным и жадным, он причиняет многим страдания. Его желания ненасытны, потому что он полон похоти и ненависти, зависти и обмана. Он непостоянен, изменчив, легко отвлека­ется и в то же время честолюбив и корыстолюбив. Он ищет покровитель­ства друзей и хранит фамильную честь, уклоняется от неприятного и льнет к приятному. Его речь нелюбезна, а чрево прожорливо.

Рожденные со склонностью к демоническому лживы, наглы и самодовольны. Они исполнены злобы, жестокости и невежества. У таких людей нет ни чистоты, ни благопристойности, ни правдивости. Они потакают своим страстям. Ошалевшие от множества желаний, запутавшиеся в пау­тине заблуждений, эти приверженцы чувственных удовольствий попадают в ад.

Как работает ум людей, у которых преобладают разные гуны, мож­но показать на примере их разного подхода к такой всеобщей заповеди, как «не желай чужого». Человек, в котором преобладает тамас, может ис­толковать эту заповедь так: «Другие не должны желать того, что принад­лежит мне, и неважно, каким образом я это приобрел. А если пожелают, я их уничтожу». Человек с преобладанием раджаса, расчетливый и эгоис­тичный, истолкует эту заповедь так: «Я не буду желать чужого добра, что­бы другие не пожелали моего». Выбрав такую политику, он будет следо­вать букве, но не истинному духу закона, который следовало бы возвести в принцип поведения. Человек же, чей темперамент определяется саттвой, будет соблюдать и букву, и дух предписания не из соображений политики, а с пониманием вечной ценности этой заповеди. Он будет поступать пра­ведно ради самой праведности, а не потому, что существует человеческий закон, заставляющий соблюдать честность под страхом наказания.

Йог — тоже человек и тоже зависит от всех трех гун. Упорное и усерд­ное изучение (абхьяса) себя и объектов, к которым стремятся его чувства, позволяет ему понять, какие мысли, слова и поступки внушены тамасом, а какие — раджасом. Непрерывными усилиями он выпалывает и иско­реняет мысли, продиктованные тамасом, и трудится, чтобы приобрести саттвический склад ума. Когда в человеке осталась только саттва-гуна, это значит, что душа его продвинулась далеко по пути к конечной цели.

Воздействие гун подобно силе земного притяжения. Чтобы испытать чудо преодоления силы тяжести в космическом пространстве, требуются напряженные занятия и суровая подготовка. Так и садхаке нужны взыска­тельная самопроверка и дисциплина йоги, чтобы, освободившись от при­тяжения гун, испытать единение с Творцом космоса.

Ощутив полноту творения или Творца, садхака утрачивает алчность (тришна) к чувственным вещам и в дальнейшем взирает на них с бесстра­стием (вайрагья). Его уже не беспокоят жара и холод, страдание и удо­вольствие, честь и бесчестие, добродетель и порок. Он с одинаковой не­возмутимостью относится к обоим обманщикам — поражению и победе. Он свободен от всех этих пар противоположностей. Он вышел за преде­лы притяжения гун и сделался гунатитой (преодолевшим гуны). Тогда он освобождается от рождения и смерти, от боли и горя и становится бес­смертным. Он утрачивает самоидентичность, потому что живет в полноте Вселенской Души. Такой человек ничего не презирает и все направляет на путь совершенствования.

Дхарана

Когда тело закалено асанами, ум очищен огнем пранаямы, а чувства обузда­ны пратьяхарой, садхака достигает шестой ступени йоги, называемой дха- раной. Здесь он сосредоточивается целиком на одном объекте или задаче, в которую полностью погружен. Чтобы достичь этого состояния полного поглощения, ум должен быть успокоен.

Ум — это инструмент, который классифицирует, оценивает и коор­динирует впечатления внешнего и внутреннего мира. Ум — это продукт мыслей, которые трудно удерживать, потому что они неуловимы и из­менчивы. Мысль, хранимая управляемым умом, приносит счастье. Что­бы хорошо пользоваться инструментом, нужно знать, как он действует. Ум — это инструмент мышления, поэтому необходимо рассмотреть, как он функционирует.

Ментальные состояния подразделяются на пять групп. Первая — со­стояние кшипта, когда умственные силы разбросаны в беспорядке и не­брежении. Ум гоняется за объектами желаний, преобладает раджо-гуна. Вторая — состояние викшипта, когда ум взволнован и расстроен. Здесь есть способность наслаждаться плодами своих усилий, но желания не при­ведены в порядок и не контролируются. Третья — состояние мудха, когда мм медлителен и туп, человек растерян и не знает, чего хочет. Здесь преоб­ладает тамас-гуна. Четвертое состояние—это экагра (от слов «эка» — один и агра» — главный), когда ум очень внимателен и ментальные способ­ности сосредоточены на единственном объекте или направлены на одну только точку: здесь преобладает саттва-гуна. Человек этого типа отличает­ся превосходными интеллектуальными способностями и точно знает, чего хочет, а потому использует все свои силы для достижения цели. Бывает, что он гонится за желанной целью, не думая, чего это может стоить дру­гим, и вызывает страшные беды. Нередко случается, что, когда желанная цель достигнута, остается горький привкус.

Арджуна, могучий стрелок из эпоса «Махабхарата», — пример того, что подразумевается под дхараной. Однажды Дрона, наставник принцев, устроил для них соревнования в стрельбе из лука. Принцы должны были до очереди на словах изобразить указанную им Дроной мишень — птицу в гнезде. Некоторые принцы говорили про всю рощу, другие — про от­дельное дерево или только ту ветку, на которой держалось гнездо. Когда же наступила очередь Арджуны, он сперва изобразил птичку, потом увидел только ее головку и, наконец, лишь сверкающий глаз, который и был цен­тром мишени.

Однако есть риск, что такой человек станет эгоистом в высшей степени. Если чувства начинают бродить бесконтрольно, ум ведет себя так же. Тогда чувства сбивают с толку рассудок и отдают его во власть стихий, как вет­хий кораблик в бурном море. Кораблю нужен балласт для устойчивости, а рулевому — светоч-маяк, чтобы вести к нему судно. Человеку типа экагра нужны бхакти (обожание Бога) и сосредоточение на Божестве, чтобы со­хранить умственное равновесие и всегда двигаться в нужном направлении. Он не узнает счастья, пока не утратит ощущение «я» и «мое».

Последнее ментальное состояние — это нируддха, в котором ум (манас), интеллект (буддхи) и эго (ахамкара) контролируются и направлены к Богу, на служение и пользу Ему. Здесь нет места ощущению «я» и «мое». Когда на линзу падает много света, она становится более светоносной и даже кажется неотличимой от самого источника освещения. Так и сад- хака, отдавший Богу свой ум, интеллект и эго, становится единым с Ним, потому что думает лишь о Нем, Творце мышления.

Без экаграты (сосредоточения) нельзя ничем овладеть. Без сосредо­точения на Божестве, управляющем вселенной, невозможно постигнуть божественность внутри себя. Чтобы достигнуть такого сосредоточения, ре­комендуется экататтвабхьяса, т. е. изучение единой стихии, охватывающей все, сокровенного Я всех существ, превращающего свою единую форму во многие. Потому, чтобы достичь экаграты, садхака сосредоточивается на звуке «аум», символе Бога.

Аум

По мнению Шри Виноба Бхаве, латинское слово «omne» и санскритское слово «аум» образованы от одного корня, означающего «всё», и оба слова выражают понятия всеведения, вездесущности и всемогущества. Вместо «аум» употребляют иногда слово «пранава», образованное из корня «ну» — хвалить и префикса «пра», означающего «превосходство». Вот почему это слово значит «лучшая хвала» или «лучшая молитва».

Символ «аум» составлен из трех букв, над которыми ставится полуме­сяц с точкой наверху. Для примера можно привести несколько различных толкований его значения.

Буква А символизирует сознательное или бодрствующее состояние (джаграта авастха), буква У — состояние сна со сновидениями (свапна авастха), а буква М означает состояние сна без сновидений, в котором пребывает ум и дух (сушупта авастха). Весь символ вместе с полумесяцем и точкой обозначает четвертое состояние (турия авастха), которое объеди­няет в себе три других. Это состояние самадхи.

Также буква А символизирует речь (вак), У — ум (манас), М — дыха­ние жизни (прана), а весь символ означает живой дух, который есть лишь часть Божественного духа.

Три буквы толкуются как обозначения трех измерений: длины, шири­ны и глубины, а весь символ представляет Божество, не знающее ограни­чений в размерах и формах.

Буквы А, У и М символизируют отсутствие желаний, страха и гнева, а весь символ означает совершенного человека (стхита праджна), чья муд­рость утверждена в Божестве. Эти буквы символизируют три рода: мужской, женский и средний, а весь символ обозначает все творения вместе с Творцом.

Эти буквы обозначают три гуны или качества: саттва, раджас и тамас, а символ в целом — гунатиту, человека, преодолевшего притяжение гун. Эти буквы обозначают три времени: прошедшее, настоящее и будущее, а весь символ — Творца, превосходящего ограничения времени. Они означают также учение, преподанное соответственно матерью, отцом и гуру, а символ в целом представляет брахма-видью — познание Я, бессмертное учение.

Буквы А, У и М означают три ступени йоги — асану, пранаяму и пра- тьяхару, а весь символ — самадхи, цель, к которой ведут эти три ступени.

Эти буквы представляют Божественную Троицу: Брахму, Творца все­ленной, Вишну, ее Хранителя, и Шиву, Разрушителя. Весь же символ счи­тается обозначением Брахмана, в котором она растет и созревает, и в ко­торый она, наконец, вливается. Брахман не растет и не меняется. Многое изменяется и проходит, но Брахман вечно неизменен.

Эти три буквы представляют собой и мантру «Тат твам аси» («То есть Ты»), осознание божественности внутри себя. Весь символ означает осо­знание, высвобождающее человеческий дух из пределов тела, ума, интел­лекта и эго.

Осознав важность символа «аум», йог сосредоточивает внимание на возлюбленном Божестве, добавляя «аум» к имени Бога. Это слово слиш­ком пространно и абстрактно для того, чтобы полностью осознать и про­чувствовать значение этой мантры, поэтому йог объединяет чувства, волю, интеллект, ум и рассудок, сосредоточиваясь на имени Бога и добавляя сло­во «аум» в однонаправленном преклонении.

Йог вспоминает строки из «Мундака Упанишады»: «Взяв, как лук, ве­ликое оружие Упанишад, положи на него стрелу, заостренную медитацией. Натягивая лук мыслями, обращенными на сущность Того, порази стрелой, словно цель, Непоразимого, мой Друг. Мистический слог «аум» — это лук. Стрела — это Я (Атман). Брахман — это цель. Проникнуть в Него может только сосредоточенный человек. Надо войти в Него, пребывать в Нем, как стрела в мишени».

Дхъяна

Как вода принимает очертания сосуда, так и ум, созерцая объект, принима­ет форму этого объекта. Ум, сосредоточенный на почитании вездесущего Божества, в результате длительного преклонения преобразуется наконец в подобие этого Божества. Переливая масло из одного сосуда в другой, можно наблюдать не­прерывно льющуюся струю. Когда струя сосредоточения непрерывна, возникает состояние дхьяны (медитации). Как волосок в электрической лампочке накаляется и светит при непрерывном поступлении электриче­ского тока, так и дхьяна освещает ум йога. Его тело, дыхание, чувства, ум, рассудок и эго — все соединяется в объекте созерцания, Вселенском Духе. Он пребывает в состоянии сознания, которое недоступно определению. Исчезают все чувства, остается лишь ощущение Высшего Блаженства. Как вспышку молнии, йог видит свет, сияющий за пределами земли и не­бес. Он видит свет, сияющий в его собственном сердце. И сам становится светом для себя и других.

Признаки прогресса на пути йоги — здоровье, чувство физической легкости, устойчивость, ясность речи, благозвучный голос, приятный за­пах тела и свобода от вожделений. Ум уравновешен, безмятежен и спокоен. Человек становится воплощением смирения. Он посвящает все свои труды Богу, находит в Нем убежище и освобождается от уз кармы (действия), становясь дживана-муктой (освободившейся душой).

«Не аскет, но богатый верой, в йоге сердце не удержавший, не обретший в ней совершенства — по какому пути он шагает?»

На этот вопрос Арджуны Шри Кришна отвечает:

«Не погибнет ни в здешнем он, Партха, ни в ином, после смерти, мире, ведь никто не приходит к дурному концу, кто творит здесь добро, моя радость! Но, достигнув миров благой кармы, проведя там бессчетные годы, в доме чистом и благословенном вновь родится заблудший в йоге. Или даже он в доме аскетов возродится, обильных знаньем, ведь такое рождение, Партха, очень трудным считается в мире. Так, возникнув на свет, обладая своей буддхи из прежнего тела, он потрудится с большим усердьем, чтоб теперь совершенства достигнуть. Ибо прежних рождений заслуги его мощно вперед увлекают, ведь кто жаждет познания йоги, слово Брахмана тот превосходит. Упражненьем упорным тот йогин, от грехов себя всех очищая, восходя от рожденья к рожденью, высшей цели затем достигает. Превосходит йогин аскетов, йогин выше, чем тот, кто знает, йогин выше, чем делатель жертвы; устремляйся же к йоге, Арджуна! Но и йогинов тот превосходит, кто, на Мне всей своею душою утвердившись, исполненный веры, почитает Меня с любовью».

(Бхагавад-гита, VI, 37, 40-47.)

Самадхи

Самадхи — завершение исканий садхаки. На вершине медитации садхака переходит в состояние самадхи, в котором тело и чувства отдыхают, как во сне, способности ума и рассудка сохранены, как при бодрствовании, и все же он находится за пределами сознания.

Все сущее — это Брахман. Садхака спокоен и почитает его, как то, нз чего произошел, то, чем дышит, и то, в чем растворится. Душа в серд­це человека меньше горчичного зернышка и больше небес, она вмещает все труды и все желания. В нее входит садхака. И тогда уже ощущения «я» и мое» исчезают, поскольку деятельность тела, ума и интеллекта прекра­тилась, как бывает в глубоком сне. Садхака достигает тогда истинной йоги, т него остается только переживание истины и невыразимой радости. Это покой, превосходящий всякое понимание. Уму не найти слов для описания этого состояния, и языку не выговорить их. Сравнивая переживание самад- хн с иными переживаниями, мудрецы говорят: «Нети! Нети!» («Это не то! Это не то!»). Такое состояние можно выразить только глубочайшим мол­чанием. Йог расстался с материальным миром и погружен в Вечное. По­знающий и познаваемое не раздвоены, но слиты, как камфора и огонь. И тогда из сердца йога изливается «Песнь души», которую спел Шанкарачария в своем «Атма Шаткам».

Источник: Б. К. С. Айенгар «Йога Дипика. Прояснение йоги»